Нужен мораторий на экстрадицию
В последние годы отчетливо наметилась тенденция рейдерских захватов успешного бизнеса. Причем в роли захватчиков подчас выступают представители… правоохранительных органов. Такое возможно только в нездоровом государстве, где попрание законов – привычное дело.
В этом разделе мы расскажем о трех делах, которые, на первый взгляд, очень разные. Между тем, при ближайшем рассмотрении, легко обнаружить в них общее: роль государства и его институтов. Во всех трех делах государство требовало (и требует) экстрадировать в Россию подозреваемых им, государством, лиц. В двух случаях к мнению России западные страны – Франция и Италия – не прислушались. (Мне знаком еще один случай: не выдала российского бизнесмена Сачкова и Чехия). Думается, что и Великобритания тоже не выдаст России запрашиваемых ею лиц. Как говаривал анекдотический герой: однако, тенденция. До такой степени, что группа лиц – российских граждан – выступила с инициативой объявления моратория на экстрадицию до тех пор, пока государство Российское не научится соблюдать свои же законы.
Вот текст этого обращения: «Российские правоохранительные органы поражены коррупцией, чутки к сигналам политической власти, неоднократно замечены в отстаивании своих бизнес-интересов — все это не может не подрывать доверия к запросам об экстрадиции, исходящим от Генпрокуратуры РФ. Между тем экстрадиция – важнейший институт межгосударственного сотрудничества в правовой сфере – в России зачастую используется в качестве одного из инструментов беззаконной расправы над людьми. Даже при всей формальной правильности присылаемых из России запросов (что бывает далеко не всегда) нет гарантий, что, подписывая решение о выдаче подозреваемого на родину, вы не соучаствуете отдаче человека на заклание. С высокой долей вероятности экстрадированный в Россию не получит доступа к компетентному и независимому суду, а будет под видом судебной процедуры репрессирован. И в этом смысле «простых» дел об экстрадиции в Россию не существует: тяжкие обвинения в преступлениях против личности в действительности могут маскировать преследование предпринимателя, у которого с помощью недобросовестной правоохранительной машины пытаются отобрать бизнес; под видом обвинений в экономических преступлениях российские власти часто пытаются свести счеты с политическими оппонентами .
Сейчас каждое должностное лицо западных государств, взаимодействующее с российской стороной по вопросам экстрадиции, должно отдавать себе отчет в том, как много зависит от его решения. Всякий раз на карту ставится жизнь конкретного человека, жизни и здоровье его родных и близких. Возвращенный в Россию человек неизбежно столкнется с негуманной системой, которая не будет считаться ни с какими его конституционными правами. Обвиняемый может погибнуть в российском СИЗО из-за неоказания ему необходимой и минимальной медицинской помощи, как это было с юристом Сергеем Магнитским. Свидетеля могут забить до инвалидности следователи, если он не согласится давать нужные показания — именно это произошло с испанским гражданином Антонио Вальдес-Гарсия, проходившем по «делу ЮКОСа». По сфабрикованным обвинениям в России людей могут дважды осудить за одно и то же вмененное в вину деяние – примером здесь служит уголовное преследование Ходорковского-Лебедева. Мы — приверженцы той точки зрения, что экстрадиция должна приближать момент наступления справедливого судебного решения по существу дела, она ни в коем случае не может закрывать для человека всякий доступ к правосудию. Оправдательные же приговоры в российских судах составляют менее одного процента и воспринимаются самой судейской корпорацией едва ли не как чрезвычайное происшествие. Поэтому мы выступаем за введение моратория на рассмотрение европейскими судами экстрадиционных запросов российской стороны. Любой иной подход, на наш взгляд, вовлекает органы западной юстиции в процессы, за конечную добросовестность которых нет никакой возможности ручаться.
Российское правительство злоупотребляет механизмами международных договоров об экстрадиции и правовой помощи, системой Интерпола, иных многосторонних конвенций по борьбе с международной преступностью для преследования невинных людей — своих политических оппонентов, либо тех, чью собственность путинские чиновники отняли или хотят отнять, либо просто тех, с кем сводят личные счеты. Мы призываем все страны доброй воли выработать механизмы, как на межгосударственном так и на национальном уровне, которые надежно предотвратили бы их национальные правовые системы и механизмы международного правового сотрудничества от злоупотреблений со стороны российских властей. До выработки таких эффективных механизмов должен быть введен полный мораторий на все виды правового сотрудничества с Россией, включая исполнение запросов на экстрадицию, на оказание правовой помощи, на выполнение поручений в рамках системы Интерпол.
Предлагая эту крайнюю меру, мы искренне надеемся, что в скором времени правовой нигилизм, захлестнувший правоохранительную и судебную системы России, будет обуздан, и мы вернемся к полноформатному сотрудничеству с ЕС по делам об экстрадиции.
Подписали: Наум Ним, главный редактор журнала «Индекс-Досье на цензуру»
Григорий Пасько, журналист, директор Фонда поддержки расследовательской журналистики
Григорий Чхартишвили, литератор
Людмила Алексеева, председатель Московской Хельсинкской группы
Сергей Ковалев, правозащитник
Владимир Буковский, правозащитник
Наталья Фатеева, актриса
Лев Пономарев, правозащитник
Алексей Симонов, президент Фонда защиты гласности
Нина Катерли, писатель, правозащитник, член Русского ПЕН-центра
Виктор Шендерович, литератор
Юрий Вдовин, правозащитник Эрнст Черный, правозащитник
Лидия Графова, журналист
Юрий Шадрин, правозащитник
Юрий Шмидт, председатель Российского Комитета адвокатов в защиту прав человека
Андрей Затока, сопредседатель Совета МСоЭС Юрий Рыжов, академик РАН, лауреат Государственной премии
Михаил Кригер, Союз солидарности с политзаключенными
Артем Кубышкин, Союз солидарности с политзаключенными
Сергей Давидис, Союз солидарности с политзаключенными
Татьяна Монахова, библиотекарь
Игорь Сутягин, ученый, узник совести
Владимир Корсунский, журналист
Алексей Козлов, предприниматель
Ольга Романова, журналист
Глеб Якунин, священник, Комитета защиты свободы совести, член Московской Хельсинкской группы
Маша Гессен, журналист Ирена Подольская, филолог
Мариэтта Чудакова, член Европейской академии, профессор Литературного института
Лилия Шибанова, исполнительный директор Ассоциации «ГОЛОС»
Александр Никитин, правозащитник, эколог
Константин Косякин, координатор «Левого фронта»
Михаэль Коцаб, экс-министр Чехии по правам человека и национальным меньшинствам
Сергей Удальцов, координатор «Левого фронта» Елена Ходорковская Лия Ахеджакова, народная артистка России
Сергей Гандлевский, литератор Владимир Кара-Мурза, журналист Анатолий Сафонов, ветеран подразделений особого риска
Владимир Гладышев, юрист
Игорь Корольков, журналист, Фонд поддержки расследовательской журналистики
Манана Асламазян, журналист, Internews Europe
Галина Сидорова, журналист, Фонд поддержки расследовательской журналистики
Роберт Амстердам, адвокат, Лондон
Руслан Морозов, IT-специалист, Москва
Илья Яшин, Член Федерального Бюро движения «Солидарность
Евгений Усов, журналист-эколог
Георгий Рамазашвили, историк
Роман Чорный, врач, правозащитник, Санкт-Петербург, Россия
Ирина Ясина, журналист, член президентского совета по правам человека
Владимир Осечкин, Москва, руководитель проекта «ГУЛАГу-НЕТ!»
Заочный приговор: довольны все?
В августе этого года Замоскворецкий суд Москвы заочно приговорил к восьми годам лишения свободы бывшего совладельца ЮКОСа Владимира Дубова. Его признали виновным в хищении средств, якобы выделенных из бюджета на строительство жилья для военнослужащих. По данным следствия, ущерб от его действий составил около 76 миллиардов неденоминированных рублей. Ключевое слово во всей этой новости – «заочно». Российское правосудие путинского времени давно уже имеет привычку судить бывших юкосовцев заочно: так, в 2009 году Леонид Невзлин был заочно приговорен в России к пожизненному заключению. Сейчас в отношении Невзлина рассматривается еще одно дело.
Не исключено, что заочные процессы над сотрудниками компании ЮКОС будут продолжаться. Думаю, до тех пор, пока Путин будет находиться у власти. Конечно, хорошо, что и Невзлин, и Дубов, и еще десятки потенциальных осужденных находятся за пределами России: в противном случае их ожидала бы судьба Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, а то и Василия Алексаняна. Разумеется, все те, кто находится за пределами горячо любимой родины, объявлены российской прокуратурой в международный розыск. Но зарубежные суды давно уже разобрались в политической подоплеке «дела ЮКОСа», поэтому выдавать российской Фемиде требуемых лиц не спешат. И правильно делают: во всех этих так называемых делах доказательной базы – ноль. То есть, во всех случаях российская сторона не может представить в суд другой страны достаточное количество доказательств для того, чтобы эта страна выдала подозреваемого России.
Другое дело — суды заочные. Тут у всех развязаны руки. Судья может чудить, как угодно. Прокурор – не утруждать себя доказыванием. Даже адвокатам в таких процессах полегче, я думаю: они прекрасно понимают, что все их доводы будут проигнорированы. Что, собственно, и было уже не раз продемонстрировано на подобных процессах. Нет, конечно же, формальные признаки судопроизводства соблюдаются. Например, судья Замоскворецкого суда вчера при постановлении приговора в отношении Дубова даже учла положительные характеристики с работы, а также наличие детей. И даже не нашла отягчающих вину обстоятельств (хотя это странно, поскольку, по версии стороны обвинения, Дубов злостно укрывается от правосудия за рубежом).
Смешной факт: после оглашения приговора судья вынесла постановление об объявлении в розыск Дубова, который уже находится в международном розыске. Еще смешной факт: прокуратура направляла запрос на экстрадицию Дубова почему-то в Литву, хотя прекрасно знает, что Дубов находится в Израиле. То есть, все всё знают, но делают вид, что соблюдают законы и отправляют правосудие. Я не буду вдаваться в фабулу обвинения: к реальным событиям давно прошедших лет она имеет мало отношения. Как заявил адвокат Дубова Леонид Сайкин, его подзащитный не признает свою вину, поскольку считает, что «никакого хищения вообще не было». Он просил суд вынести оправдательный приговор. В ходе слушаний адвокат указывал, что данное дело расследовалось в 1998 году, однако тогда расследование было прекращено. По словам Сайкина, расследование дела в отношении Дубова было возобновлено в 2003 году. То есть, после ареста Ходорковского. И понятно, с какой целью: чтобы оказывать давление на Ходорковского. Сейчас давить на Ходорковского бесполезно. Но однажды запущенная репрессивная машина в отношении бывших сотрудников ЮКОСа никак не может остановиться. Наверняка процесс над Дубовым не был последним.
Между тем хочется пару слов сказать о заочном правосудии. Известно, что выдающийся юрист современности, он же председатель Верховного суда России, Вячеслав Лебедев, еще в 2005 году посчитал целесообразным применять форму заочного рассмотрения уголовных дел. Как отметил Лебедев, до 2002 года заочное осуждение применялось только в отношении государственных преступников. «Сейчас законодательство дает такую возможность по всем другим преступлениям, но судьи не всегда решаются на такую форму процесса», — с сожалением отметил он.
Сегодня мало кто помнит, что введение заочной формы судопроизводства в нашей стране было инициировано …ФСБ. Еще в 2001 году (при Путине чекисты проснулись!) руководство ФСБ обратилось в Госдуму с инициативой восстановить в России практику заочного вынесения приговоров по уголовным делам. С неожиданной инициативой к депутатам Думы обратился первый заместитель директора департамента защиты конституционного строя и борьбы с терроризмом ФСБ РФ Геннадий Соловьев. Выступая на парламентских слушаниях по проблеме розыска лиц, без вести пропавших и насильственно удерживаемых в Чечне, он предложил законодателям рассмотреть вопрос о введении в уголовное законодательство возможности заочного осуждения преступников. Эта мера, а также общее ужесточение подхода к похитителям со стороны государства и отдельных граждан может, по замыслу ФСБ, положить конец эпидемии похищений, охвативших страну в последние 7-8 лет. Инициативу бурно поддержали многие депутаты.
Надо отметить, что еще тогда правозащитники возражали против этого. Они усмотрели в этом попытку чекистов восстановить особые совещания НКВД, которые в 30-х годах впервые в истории российского судебного законодательства начали выносить заочные приговоры, которые затем очно исполнялись специальными отрядами НКВД (как правило, это были либо смертные приговоры, либо приговоры к каторжным работам в лагерях). Практика массового вынесения подобных приговоров существовала до 1958 года, после чего была резко ограничена «исключительными случаями», при этом каждая из республик СССР могла самостоятельно определять их перечень. Правозащитников, разумеется, слушать не стали. Наверняка потому что планировалось применять заочную форму осуждения не только к террористам и похитителям людей. Так оно и случилось.
Конечно, в российском гражданско-процессуальном законодательстве практика заочного рассмотрения дел существовала и ранее – с ноября 1995 года, когда в УПК была введена глава 16.1, разрешающая рассмотрение и вынесение вердиктов по гражданским делам в отсутствие ответчика. Но перенести подобную практику вынесения приговоров на уголовное законодательство додумались только в ФСБ. Потому что там четко представляли, ЗАЧЕМ именно они инициируют изменения в УПК.
Фактически было предопределено, что: 1) итогом заочного производства всегда является обвинительный приговор (как повышение значимости запроса о выдаче лица); 2) заочное производство распространяется на все уголовные дела определенной категории, а не только в отношении лиц, причастных к терроризму; 3) примененный прием изложения ч. 5 ст. 247 УПК РФ порождает двусмысленность понимания ее содержания, что, безусловно, может приводить к неправильному ее толкованию на местах. В сети я наткнулся на такой пассаж. «В связи с этим достаточно интересным является Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2009 «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству», где в п. 13 судам дается следующее разъяснение: «По смыслу ч. 5 ст. 247 УПК РФ суд вправе рассмотреть уголовное дело в отсутствие обвиняемого, находящегося за пределами России, который уклоняется от явки в суд и не был привлечен к уголовной ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу, а также в случаях, когда обвиняемый, находящийся на территории России, уклоняется от явки в суд и его место нахождения неизвестно».
Если исходить из посыла Верховного Суда РФ, то в отношении любого находящегося на территории России, но уклоняющегося от явки обвиняемого, может быть рассмотрено дело в заочном порядке». Некоторые эксперты замечали еще, что при такой трактовке заочное правосудие непременно станет «массовым явлением, не совместимым с демократическими основами правосудия». Что, собственно, и произошло. Остается обратить внимание еще на то, что инициаторы законопроекта в пояснительной записке в обоснование своей позиции указывали, что «приговор суда о совершении лицом террористического акта или иного тяжкого преступления позволит повысить значимость запроса о его выдаче, в случае если это лицо находится вне пределов территории РФ».
Как человек, который в последние годы часто занимался изучением запросов российской стороны на экстрадицию разных лиц и писал статьи о нескольких подобных делах, могу сказать: значимость запросов даже при наличии приговоров ничуть не повысилась. России все чаще и чаще отказывают в экстрадиции. И дело тут не в предвзятости, а в плохом качестве документов, представленных российской стороной, и явном заказушном политизированном характере подобных дел. Дела бывших сотрудников компании ЮКОС, как мне представляется, как раз и числа таковых. Поэтому если в путинской России путинские судьи могут сколько угодно выносить заочные приговоры, то в цивилизованных правовых государствах цена им будет грош в базарный день.
Дело Костина Вместо эпиграфа: Большая часть производителей алкоголя имеет криминальное прошлое. Меньшая часть – криминальное будущее. *** Бывший бригадир слесарей ЗАО «Прасковейское» Зыбарев на мою просьбу рассказать о конфликте между бывшим гендиректором ЗАО, а ныне его президентом Борисом Пахуновым и сыном бывшего партнера и главного технолога производства Владимира Костина – Иваном, ответил сначала коротко: злобА. Потом пояснил: у работников ЗАО были акции. У кого сто штук, у кого чуть меньше или больше. У Костина –старшего было около 30%. После его внезапной кончины акции достались семье. Иван, между прочим, работал там же, на заводе.
После смерти Костина-старшего Пахунов предложил Костину-младшему занять должность отца. Тот занял. Принял должность, заключив с Пахуновым контракт «о полной материальной ответственности». Но вскоре Ивану стало понятно, что жить и работать в России ему не хочется. Он с семьей задумал уехать на ПМЖ в Израиль. Но перед этим предложил свои акции Пахунову. Борис Григорьевич сказал: конечно, но по 300 рублей. На тот момент акции стоили в пять-шесть раз дороже. Кончилось тем, что Костин-младший продал свои акции перекупщику по более высокой, хотя тоже заниженной, цене. В свою очередь перекупщик предложил акции …Пахунову, но уже по цене реальной стоимости бумаг. Пахунов вынужден был их купить: не зря народная мудрость говорит, что скупой платит дважды. Когда акции перекупщику стали продавать другие работники ЗАО, Пахунов, говорит Зыбарев, был в бешенстве. А козлом отпущения стал Иван Костин – кость в пахуновском горле. Так родилась злобА. Пахуновская злобА. В результате этой злобы по инициативе Пахунова родилось уголовное дело в отношении Ивана Костина – его обвиняли в том, что он якобы обворовал завод на миллионы. И это странно, потому что, если верить материалам уголовного дела, кража эта была выдающейся: один человек – Иван Костин — украл старые коньячные спирты, заметив их молодыми. Причем, не бутылку-две, а тысячи литров. Несколько слов о ЗАО. В некоторых источниках сообщается, что это – частное предприятие. В других – совместное.
В СМИ часто можно наткнуться на такое определение: «ЗАО «Прасковейское» — одно из крупнейших и старейших винодельческих предприятий России — было основано в 1898 году в селе Прасковея Ставропольского края. «В настоящий момент завод оснащен современным оборудованием, выпускает разнообразные вина и коньяки, которые пользуются покупательским спросом и по достоинству оцениваются профессионалами. Продукция «Прасковейского» была отмечена 328 наградами на международных конкурсах вин и коньяков…» *** Странное дело Если злоба началась с акций, то уголовное дело в отношении Костина- младшего – с заявления Пахунова- старшего в Буденновский ГРОВД в июне 2007 года. Борис Григорьевич написал: «В ходе инвентаризации … у материально-ответственного лица начальника коньячного производства Ивана Костина обнаружена недостача товарно-материальных ценностей (ТМЦ- так в бумагах- прим. Автора) на общую сумму 15678840, 32 (пятнадцать миллионов шестьсот семьдесят восемь тысяч восемьсот сорок рублей 32 копейки)… Прошу …провести проверку и привлечь виновных лиц к уголовной ответственности». Поясню: товарно-материальные ценности – это так в заявлении назван коньячный спирт. Уже один этот – первый – документ – вызывает некоторые вопросы. Например, откуда такая огромная сумма ущерба за якобы похищенный спирт при том, что ни эксперты, ни следствие еще не установили ни сам факт хищения, ни предмет хищения, ни его количество, ни его качество, ни его стоимость? Как вообще, по каким нормативным документам, высчитывался этот ущерб в рублях? Еще меня заинтересовала такая деталь: за все время существования ЗАО фактов краж не было (официально установленных, во всяком случае).
А после назначения начальником Ивана Костина, буквально выросшего на заводе, которого ВСЕ рабочие знают с детства точно так же, как знали и его уважаемого отца, вдруг ни с того, ни с сего случается неслыханных размеров кража. Еще деталь: несмотря на все обвинения, Костина обвиняемым долго не признавали – он был лишь свидетелем по делу. После того, как в отношении него было отказано в возбуждении уголовного дела, он и покинул пределы России, абсолютно законным образом получив разрешение. Позже он под пристальным взглядом израильских органов стал гражданином Израиля, где и проживал в течение трех лет, воспитывая двух малолетних детей и работая … технологом на винном производстве. Впрочем, я позвонил в Израиль крупнейшему специалисту в области виноделия и виноградарства, энологу, доктору технических наук Аркадию Папикяну. Вот его мнение: — Дело дурно пахнет абсурдом. Как специалист, много лет проработавший на винзаводах, могу сказать: украсть спирт в таком количестве можно только с сообщниками. Потому что винзавод – это не безлюдная пустыня.
Дальше. Получается, что кравший рисковал дважды: первый раз – когда вывозил старые спирты; второй – когда вместо них привозил молодые. Я хорошо знаком с Иваном Костиным – он не производит впечатление вора либо идиота. Он два с половиной года работает на производстве, где я консультантом – это порядочный и честный человек. Между тем в деле есть только один – и тот, как я выяснил, фальшивый – свидетель, который якобы видел, как Костин что-то куда-то вывозил. Этот свидетель – бывший учетчик коньячного производства Елена Мишина. Я нашел ее. И она наотрез отказалась от показаний, данных якобы ею на допросе следователю Ахвердяну. Елена утверждает (у меня есть диктофонная запись!), что никогда и ни в чем не обвиняла Ивана Костина! Более того, она даже в мыслях не допускает этого: Костин не крал, потому что не мог и потому что ему это не нужно было. В инкриминируемый Костину период нигде на рынке алкоголя не было замечено появление крупной партии левого товара, произведенного из краденого спирта. …То есть, ну никак не клеится дело, с какого боку к нему ни подойди. А еще ведь надо учесть, что Костин, согласно версии обвинителей, не просто воровал старый спирт, но вместо него в бочки заливал более молодой и дешевый. Откуда он его брал? Где-то воровал? Где? Как привозил? Когда находил время заливать вместо старого новый? Кто ему в этом помогал? Вопросы, вопросы…
Похоже, тот, кто выдумывал все это дело, не особо вдавался в такие вопросы. Почему? Потому, что привык к нетребовательному российскому суду? Или потому, что привык к безнаказанности органов следствия за фальсификации и домыслы? P.S. Ивана Костина арестовали в Милане, куда он приехал на выставку винодельческого оборудования. Итальянская полиция исполнила документ Интерпола (я видел его: три строчки — минимум информации от страны, потребовавшей арест). Через несколько месяцев суд Милана, рассмотрев дело и все бумаги, присланные российской прокуратурой, отказал в выдаче Костина России.
Сейчас Иван с семьей проживает в Израиле и работает виноделом. Спокойно работает, без риска быть оболганным и арестованным по сфальсифицированному и заказному делу. Один из тысяч Российский бизнесмен выдан из Чехии в Россию Волгоград встретил меня снегом на тротуарах. Люди скользили, падали, поднимались и снова брели, утопая в снегу и грязной жиже. Когда я ехал в гостиницу, я обратил внимание на то, что ВСЕ тротуары не убраны от снега. Это было тем более странно, что в тот же день в городе праздновали 70-летие Сталинградской битвы, проводили парад и торжественные мероприятия и ожидали приезда президента страны. Получалось, что местным властям города и области не только на своих граждан было наплевать, но и на праздник и на президента. Еще я понял: значит, в этом городе нет власти. То есть, формально она какая-то где-то есть. Но реально ее нет.
Позже мне рассказали: власть есть, но она в тени. И она бандитская. И бандиты эти окопались в таких структурах, как ФСБ, прокуратура, суды и полиция. И этой власти не до тротуаров: она, как говорят и пишут в современной России времен Путина, «пилит бабло». Конечно, сразу я не поверил этим рассказам: журналисту нужны факты. Самое несмешное в этой истории то, что мне эти факты предоставили: разные люди и в разном виде. *** …Вообще-то целью приезда в город было дело бывшего жителя Волгограда, бывшего бизнесмена Алексея Торубарова. Вот уже третий год этот человек находится за пределами страны, а его до сих пор помнят. Помнят потому, что рестораны, которые Алексей открывал в городе, функционируют до сих пор. Они до сих пор, с момента их открытия, радуют посетителей и своим видом и интерьером, и хорошим качеством своей кухни. Так было заведено при Торубарове. Так продолжается и поныне.
Было время, когда газеты писали о Торубарове только хорошее: известный ресторатор, талантливый организатор, вдохновитель многих популярных заведений в городе: «Техас», «Бочка», «Япона-папа», «Элвис-клуб», «Мимино», «Вельвет», «Лабамба»… У Торубарова брали интервью, в которых он рассказывал о ресторанном бизнесе. Например, такое: «Ресторанные заведения – это рискованный бизнес. Неизвестно, отобьются деньги или нет. Сейчас и цены выросли, и заработные платы не такие высокие. Хорошая рентабельность у заведения тогда, когда его прибыльность составляет 20-30% выручки. Это все предубеждения, что рестораторы очень богатые люди. На самом деле даже у меня не все заведения успешные. Очень много зависит от места…» Еще писали: «Волгоградское отделение общественной организации «Деловая Россия» подвело итоги рейтинга «Человек года — 2008»… За «Поступок года — 2008» был отмечен директор ООО «Элвис Трест» Алексей Торубаров. …Золотой нагрудный знак учреждён общественной организацией как символ признательности и уважения членов «Деловой России» к заслугам, поступкам и делам своих коллег». Потом появились другие статьи, и с иной интонацией. В одной из них писали: «В Волгограде продолжает развиваться скандал, связанный с вымогательством почти двадцати миллионов рублей у известного волгоградского ресторатора Алексея Торубарова. Уголовное дело по статье «Мошенничество» возбуждено в отношении сотрудника отдела экономической безопасности управления ФСБ по Волгоградской области капитана Андрея Чуманова.
Ранее следственным комитетом при прокуратуре РФ по Волгоградской области арестован еще один фигурант ставшего громким дела – депутат Волгоградской городской думы Евгений Глазков». Было это в 2008 году. Забегая наперед, отмечу? Фээсбэшник и депутат, которым уже давно предъявлены обвинения в совершении ими ряда преступлений, до сих пор находятся на свободе. А потерпевший от них Торубаров – под следствием по другому делу. То есть, сначала появилось дело о мошенничестве в отношении Торубарова, а затем – откуда ни возьмись- нашлись люди, которые обвинили самого Торубарова в мошенничестве. Как сказал бы один полусказочный персонаж: вот такая, понимашь, загогулина. Однако вернемся к первому делу. Примечательно, что как раз об этом деле со мной никто не захотел говорить: ни военный прокурор гарнизона Игорь Сосницкий, который сейчас в суде представляет государственное обвинение в деле теперь уже бывшего сотрудника ФСБ Чуманова и все еще непонятно как и на каком основании действующего депутата Глазкова; ни сами фээсбэшники, ловившие своего коллегу Чуманова; ни сам Чуманов… Если прокурор сослался на то, что он не имеет права комментировать дело, поскольку является процессуальной стороной, а суд «начнется через неделю», то наследники железного Феликса стали чудить: сначала согласились встретиться со мной, потом сказали, что моя фамилия совпала с фамилией какого-то сотрудника какой-то контрразведки и по этой причине они перепутали меня с ним. (Как говорят зеки, гнилая откорячка). Позвонивший мне Чуманов тоже не был оригинальнее своих бывших коллег: он сказал, что его в городе нет. Во время звонка сидевший рядом со мной человек сказал, что Чуманов в городе. Да и как мог не быть в городе подсудимый, в отношении которого через пару дней начинался очередной виток судебных заседаний. Чтобы понять причину возникновения уголовного дела в отношении Торубарова, надо присмотреться к первому делу, где ресторатор-бизнесмен оказался потерпевшим.
В середине марта 2007 года Алексей Торубаров был задержан сотрудниками МВД по Южному федеральному округу (ЮФО) в Ростове. Якобы по подозрению в вымогательстве десяти миллионов рублей у сотрудника ФСБ Чуманова.(Интересно, тот, кто задерживал Торубарова, хоть на секунду задумался, откуда у капитана ФСБ такая сумма взялась?) После трехдневного разбирательства Торубарова отпустили на свободу, а правоохранительные органы начали отрабатывать материалы, в которых бизнесмен выступал не как обвиняемый, а как потерпевший. То есть, все же нашелся человек, которому ситуация с вымогательством показалась подозрительной… По словам самого Торубарова, события разгорелись из-за помещений под рестораны в Центральном районе Волгограда. В начале 2007 года, когда в Волгограде проводилась крупная распродажа муниципальных помещений, на торги было выставлено и арендованное бизнесменом помещение по улице Коммунистической. Торубаров принял решение поучаствовать в торгах, так как предполагал открыть там очередной ресторан и уже успел вложить крупную сумму в его реконструкцию. Но, учитывая опыт аналогичных торгов, где ранее, по его словам, возникали сложности с криминальными структурами, ресторатор предпочел не афишировать своего участия в аукционе и обратился за помощью к высокопоставленному чиновнику из городской администрации, который и познакомил его с капитаном ФСБ Андреем Чумановым и депутатом областной думы Евгением Глазковым. Офицер ФСБ пообещал сделать так, что помещение будет куплено для нужд представляемой им организации, а сразу после торгов передаст его Торубарову.
По словам Торубарова, для осуществления этого плана, ему пришлось взять кредиты, а также заложить свою квартиру, недвижимость и имущество ресторанов. Собрав деньги, он передал Чуманову около двадцати пяти миллионов рублей. Однако после окончания торгов помещения ресторатору так и не достались – переоформлять их на него никто не стал. После настойчивых требований посредники вернули только часть ранее взятых денег (вот откуда деньги у фээсбэшника!), а сотрудник ФСБ начал избегать звонков и встреч. Чуть позже Торубарову начали угрожать серьезными проблемами, в случае, если он не прекратит добиваться возвращения оставшейся суммы. Бизнесмен обратился с заявлением в управление ФСБ региона. Там началась проверка, которая и завершилась возбуждением уголовного дела уже в отношении Чуманова и Глазкова. Сам ресторатор в интервью местным СМИ ранее так объяснял ситуацию: «Поскольку мне были известны факты вымогательства при проведении аукционов, я надеялся, что этот офицер сможет меня защитить. Поэтому я ему и поверил, тем более что он был представлен мне влиятельными в Волгограде людьми. С августа 2007 года он и его помощники стали скрываться от меня, и я начал подозревать, что меня обманули и не намерены возвращать деньги и имущество. До декабря 2007 года он скрывался от меня. Из единичных контактов с его помощниками и знакомыми мне дали понять, чтобы я прекратил поиски, в противном случае, со мной «разберутся». Позже против меня было сфабриковано дело».
Интересная деталь. Дело против Чуманова сначала было возбуждено дело по статье 337 УК РФ: «Самовольное оставление части или места службы». Дело в том, что этот доблестный чекист три месяца вообще не ходил на работу, а потом еще три месяца появлялся там с продолжительными перерывами. (Наверное, тайно родину защищал). А когда «рыцаря плаща и доноса» приперли к стене, он предъявил медицинскую справку о болезни. Правда, никто почему-то не поинтересовался, отчего справка эта была, как мне сказали, от врача-гинеколога! (До сих пор сожалею, что судьба не дала мне возможности познакомиться с этим Чумановым. Личность, судя по рассказам о нем, незаурядная. Говорят, что Чуманов — это «срез всего Волгоградского ФСБ, именуемого в простонародье «фейсы»; что он уже задерживался правоохранительными органами при перегоне угнанного автомобиля мерседес из Москвы; что вымогал деньги у продавцов на Центральном рынке; что пытался обложить данью Краснослободск; что в свое время приторговывал черной икрой… В декабре 2007 года он был уволен из органов безопасности, но не исключен из списков управления, т.к. продолжал уклоняться от процедуры увольнения, в том числе и в период возбуждения в отношении него уголовного дела …Как говаривал Остап Бендер, с таким здоровьем – и на свободе? С такими талантами, конечно же, человек должен либо служить в ФСБ, либо сидеть на зоне. Терциум нон датур… Как бы там ни было, а уголовное дело все же было возбуждено. Как сообщил прессе руководитель отдела по борьбе с экономическими преступлениями СУ СК при прокуратуре РФ Александр Ким, это «стало результатом совместной операции УБОП ГУВД по Волгоградской области, УФСБ по Волгоградской области и регионального следственного управления». Вот какие молодцы сыщики! Непонятно, почему же они до сих пор молча и тупо держат себя за дураков, позволяя обвинению и судам на тормозах спускать ими взлелеянное дело. Не удивлюсь, если мне скажут, что Чуманов до сих пор тесно общается со своими коллегами по «конторе», в которой говорят, что «чекисты бывшими не бывают».
Понятное дело, что с того момента, как было возбуждено уголовное дело в отношении Чуманова и Глазкова, обвиняемые не стали сидеть сложа руки. И вскоре у Торубарова появились проблемы. Его партнеры по ресторанному бизнесу – Алексей Железный и Артур Левченко – вдруг ни с того, ни с сего потребовали вернуть им вложенные в бизнес средства. Торубаров не смог быстро изъять деньги из оборота, и кредит ему в банке не дали. (Напомню, что это был кризисный- 2008-й, год). В отношении Торубарова как-то быстро было возбуждено уголовное дело …Тем не менее, он оставался свидетелем по делу. Вместе с ним свидетелем, а позже и обвиняемым проходил юрист торубаровской фирмы некто Игорь Анистратенко. В качестве свидетеля Торубаров в 2009 году выехал за рубеж для лечения своего больного ребенка. Там он узнал, что объявлен в международный розыск. Есть такая традиция у наших правоохранительных органов: когда человек в стране, он никому не нужен, а стоит выехать за рубеж – сразу объявляется разыскиваемым преступником. К слову, этот метод прослеживается почти во всех делах, связанных с экстрадицией российских бизнесменов, объявленных российской прокуратурой в розыск. В те дни УВД Волгограда сообщало прессе: в декабре 2009 года в отношении господина Торубарова возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью первой статьи 159 УК РФ «Мошенничество», которая позже была переквалифицирована на часть четвертую статьи 159 УК РФ «Мошенничество в особо крупном размере». Бывшие партнеры тоже стали раздавать интервью. Так, Левченко сообщал, что Торубаров открывал на заемные средства рестораны, потом вновь занимал, чтобы отдать долг первым кредиторам, и так далее… В 2006 году он предложил войти в свой бизнес матери Левченко и Железному, обещая хорошую прибыль…
Однако на протяжении последующих лет они так и не увидели дивидендов… Рассказ бизнесмена Левченко даже у меня, не бизнесмена, вызывает вопросы: как можно было вступать в дело с человеком, который, выражаясь словами Левченко, «строил пирамиды»? Как можно было иметь совместный бизнес, не получая дивидендов? Почему вложенные средства решили изъять из дела именно в кризисный год? Почему, наконец, обратились с ходатайством о возбуждении уголовного дела в отношении своего партнера? И кто надоумил Железного и Левченко поступить именно так, а не иначе? Увы, но на все эти и другие мои вопросы Артур Левченко не смог ответить. Во время нашей встречи он предпочел дать слово человеку по фамилии Дмитрий Поляков, который назвался скромно «юрист». Кстати, из беседы с Левченко и Поляковым мне стало ясно, как божий день, что эта пара находится в тесном контакте с … Чумановым. (Так и хочется вслед за Пушкиным воскликнуть: «Ай, да Чуманов! Ай, да сукин сын!)». Еще эта бизнес-пара сообщила мне, что у них нет претензий к …Торубарову. Потому что, уверены они, все плохие дела задумывал и осуществлял юрист Торубарова — Анистратенко. А Торубаров лишь находился под его влиянием. В пользу этого вывода приводились аргументы: почти весь бизнес Торубарова оказался переписанным на …Анистратенко. То есть, теперь уже и Анистратенко невыгоден живой и здоровый и находящийся на свободе Торубаров. …Разумеется, мы встретились с Анистратенко. Как и Поляков, он скромно представился: «юрист». Мне тогда подумалось: какая замечательная у нас страна: в ней так много юристов – Путин, Медведев, Чуманов, Поляков…Теперь еще и Анистратенко, о котором некоторые мои собеседники сказали, что на нем клейма ставить негде и что по нему давно тюрьма плачет. Игорь Анистратенко наотрез отказался говорить о двух вещах: о переписанном на него имуществе и о деле Чуманова-Глазкова. То есть, по сути, говорить было не о чем.
Зато юрист Анистратенко долго и упорно интересовался…мной. Кто, откуда, зачем, почему? Действительно ли я журналист? А не прислал ли меня Торубаров? (Кстати, с Торубаровым я ни разу не виделся и не общался: насколько мне известно, он находится в чешской тюрьме). Интересная деталь: вместе с Анистратенко на встречу со мной пришел …адвокат Торубарова Сергей Бажуков. Хотя его, разумеется, я просил прийти самостоятельно. Просил, не подозревая, что Бажуков и Анистратенко, несмотря на разногласия Торубарова с Анистратенко на почве отобранного «юристом» имущества у ресторатора, уже давно работают в паре. Видимо, так заведено в Волгограде: бизнесмен и при нем – юрист; адвокат и при нем – юрист… В запутанности всех имущественных дел, думаю, должен будет разобраться сам Торубаров (с помощью надежного нового адвоката). А заодно подумает, может, пора уже научиться разбираться в людях? Тем более, в тех, кому доверяешь право подписи. Меня же интересовали вопросы: что преступного в действиях Торубарова и стоит ли ему опасаться участи быть экстрадированным на родину по запросу этой родины? По мнению адвоката Эдуарда Исецкого, при наличии уже вступивших в законную силу решений арбитражного суда Волгограда о взыскании с Торубарова денег в пользу Железного и Левченко, смысла в уголовном преследовании Торубарова нет. И не должно быть. Но дело почему-то не закрыто, а объявление в розыск не снято. Значит, кому-то это выгодно? (Это мой вопрос-рассуждение). Кому?
Теперь об опасности. Она может исходить от: 1) Анистратенко и Ко. (не хочет разбирательства по существу, потому что тогда придется возвращать все добро, «награбленное» у Торубарова; 2) от Чуманова и Ко (дело, в котором Чуманов-Глазков — подсудимые, а Торубаров – потерпевший, ему как кость в горле; 3) от прокуроров, возбуждавших уголовное дело: им захочется довести дело это до посадки Торубарова в тюрьму; 4) от российской пенитенциарной системы (Торубарова при возвращении в РФ посадят в местное СИЗО, условия содержания в которых, как говорят люди знающие, мало чем отличаются от пыток); 5) от лиц, которые благодаря Анистратенко в разных долях владеют ресторанами Торубарова (им тоже придется возвращать «награбленное»)… Да мало ли откуда в нашей стране может исходить угроза человеку? Пока он живой и далеко, он может быть относительно спокоен. Стоит ему вернуться к родным пенатам, как на него может упасть кирпич. И кирпич этот, падая, просвистит: нет человека, нет проблем. Многие из тех, с кем довелось встретиться в Волгограде, говорили мне об ужасных условиях содержания в следственном изоляторе этого города. Вот одна из историй – типичных, обычных и привычных уже для всех россиян. Рассказал мне ее адвокат Эдуард Исецкий. Речь идет о его подзащитной Елене Логвинец, которую обвиняют по статье 159 УК РФ (по этой же статье обвиняют и Торубарова).
В период содержания под стражей в СИЗО-1 Елена Логвинец 17 ноября 2012 года получила травмы, которые в соответствии с медицинскими критериями определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденными Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года №194н, относятся к тяжкому вреду здоровья. А именно: перелом 4 поперечных отростков позвоночника справа (L1-L2-L3-L4- пояснично-крестцовый отдел); ушиб правой половины таза (выявленные в ходе медицинского обследования в окончательном виде только через 20 дней. Также у Логвинец было выявлено серьезное заболевание печени. 29 ноября 2012 года адвокат подал следователю письменное заявление об обеспечении соблюдения прав и свобод человека и гражданина должностными лицами правоохранительных органов и о прекращении пыток и жестокого, бесчеловечного, унижающего достоинство обращения в отношении Логвинец. В числе прочего в заявлении содержалось ходатайство о назначении проведения срочного медицинского освидетельствования его подзащитной в связи подозрениями о наличии у нее тяжелого заболевания, включенного в перечень заболеваний, исключающих содержание под стражей. При этом юрист предоставил следователю копии медицинских документов, подтверждающих наличие указанного диагноза. Чем это кончилось? Тем, что должностное лицо в СИЗО-1 отказалось исполнять решение следователя о направлении Логвинец. на медицинское освидетельствование.
То есть, несмотря на то, что следователь вынужден был отреагировать на обращение адвоката и направить свое решение в СИЗО, сотрудник СИЗО это решение не исполнил. В результате бездействия этого лица медицинское освидетельствование в отношении Логвинец не проведено до настоящего времени, что приводит к нарушению её конституционных прав на охрану здоровья, медицинскую помощь и государственную защиту (ст. 41, 45 Конституции РФ). Примеры нарушения прав граждан, находящихся в СИЗО Волгограда, приводил в беседе со мной и другой человек – журналист Александр Сиволобов, который в свое время тоже был пленником этого СИЗО. Нетрудно сделать вывод о том, что в случае направления Алексея Торубарова в волгоградский СИЗО его может постигнуть ждет участь всех тех заключенных, в отношении которых нарушались и нарушаются права. А что там волгоградская «Деловая Россия», членом которой был когда-то Торубаров и которая вручала золотой знак Алексею? Ее нынешний руководитель Андрей Куприков сказал мне, что не считает Торубарова преступником. Он уверен, что Алексея подвели внезапно грянувший кризис и неумение просчитывать риски на перспективу. А еще – стремление добиться успешного результата в бинесе путем обращения за помощью к мошенникам, типа капитана ФСБ и депутата городской думы. То же самое говорил журналистам и местный бизнесмен Виктор Зверев: «Я не думаю, что он жулик в чистом виде и хотел во что бы то ни стало «кинуть» партнеров по бизнесу…
На самом деле, на протяжении пяти лет он был одним из самых успешных рестораторов города, пока не грянул кризис. Общепит – очень рискованный бизнес. В прошлом году объем заказов упал на 50 процентов, а проценты по кредитам подскочили ровно в два раза: с 11 до 22 процентов. Он просто не смог расплатиться по кредитам. Очень жаль, что столь успешная карьера окончилась так бесславно». Справедливости ради надо отметить, что бесславно карьера завершается у тысяч российских бизнесменов. Положение бизнесменов в путинской России настолько плачевно, что пришлось даже вводить должность уполномоченного по защите прав предпринимателей. 21 июня 2012 года на Петербургском международном экономическом форуме президент России Владимир Путин объявил о назначении уполномоченным по защите прав предпринимателей главу «Деловой России» Бориса Титова. Через полгода после своего назначения Титов озвучил цифру: 13 тысяч предпринимателей осуждены и сидят в лагерях, в следственных изоляторах находятся еще 3 тысячи. Всего в отношении представителей российского бизнеса заведено 150 тысяч уголовных дел. В интервью СМИ Титов рассказал также: «Сейчас в России уголовные дела используются как способ давления на предпринимателей. И это главное, с чем я намерен бороться. Определенный опыт у меня есть: более года при “Деловой России” функционирует Центр общественных процедур “Бизнес против коррупции”. За год мы рассмотрели более 100 обращений от предпринимателей с жалобами на неправомерное уголовное преследование. Пять человек нам удалось спасти из мест лишения свободы, добиться пересмотра приговоров по некоторым делам…. Одной из первых своих задач я вижу проведение масштабной амнистии осужденных по экономическим статьям». Также Титов обещал содействовать тому, чтобы уголовные дела против предпринимателей возбуждались только при наличии потерпевших и после того, как исчерпаны все обращения по возмещению ущерба в гражданских судах. Бывший судья Бывший заместитель председателя Волгоградского областного суда Сергей Злобин стал известен в России после того, как перестал быть судьей. В 2011 году он вынужден был подать в отставку: как он рассказывал, под угрозой заведения уголовного дела на него и его жену. Затем он неоднократно выступал и разоблачал коррумпированную судебную систему Волгоградской области. За эти выступления совет судей Волгоградской области направил в Совет судей РФ и Высшую квалификационную коллегию обращение о лишении его статуса судьи в отставке за нарушение кодекса судейской этики.
Разумеется, статуса его лишили: судейские не любят, когда выносится сор из их избы. В одном из интервью он сказал: «В конечном итоге судья зависит от ФСБ, которое при назначении его на должность на одну, на переназначение, там или повышение по карьерной лестнице дает заключение, и попробуй не исполни. Там напишут какую-нибудь справочку, вложат в дело, а потом пройдет много лет, потом она…С одной стороны может давить ФСБ, с другой стороны те, кто расследует дело. Если это следственный комитет, значит следственный комитет. Такие факты имеются. Над судьями сидит председатель суда, который если выполняет чью-то просьбу, или чей-то заказ, попробуйте, ослушайтесь. Найдут обязательно повод и причину для увольнения». Еще его высказывание: «Наша могучая судебная система устроена так, что оправдательные приговоры в ней выносить практически невозможно… суд — это бизнес, суд стал бизнесом, его превратили в бизнес. Вот, что страшно. Суд — это уже бизнес…» Все это Злобин повторил мне при нашей встрече. Я прямо спросил его: «Что ждет Торубарова в случае его экстрадиции в Россию?» Бывший судья ответил: «Справедливый суд его точно не ждет». P.S. Когда материал готовился к печати, стало известно, что конституционный суд Чехии утвердил решения городского суда Брно и верховного суда Оломоуца о выдаче Алексея Торубарова в Россию.
Таким образом, эпопея волгоградского ресторатора еще не кончилась. Что ж, будем пристально следить за дальнейшим развитием событий. В конце концов, внимание прессы и общественности – тоже, хоть какая-то, но гарантия безопасности человека. Григорий Пасько, журналист Дело Бородина Уголовное преследование бывшего председателя правления Банка Москвы Андрея Бородина, на мой взгляд, тесно связано и непосредственно вытекает из одного факта – увольнения с должности мэра Москвы Юрия Лужкова в сентябре 2010 года. Коллеги подсчитали, что Юрий Лужков в должности мэра находился 18 лет 3 месяца и 22 дня. (Кстати, ровно столько будет в общей сложности находиться у власти Владимир Путин, впервые ставший президентом в 2000 году и продолживший свое президенство в третий раз в марте 2012 года сроком на 6 лет). О том, что преследование Бородина имеет явно выраженный политический характер и мотивации, свидетельствуют обстоятельства снятия с должности Лужкова. Лужков, как известно, был уволен президентом Д.Медведевым со странной и непонятной формулировкой «за утрату доверия». При этом никто и нигде не разъяснил, что такое «утрата доверия» с юридической точки зрения. Этому увольнению предшествовала широкая кампания в СМИ по дискредитации Лужкова. Печатались доклады о коррупционности Лужкова и его жены Елены Батуриной; критиковалась политика мэра в области градостроительства; был снят с должности ставленник Лужкова начальник милиции Москвы генерал Пронин; с яростной критикой на Лужкова обрушились политики и члены Общественной палаты, которые ранее годами молчали по поводу деятельности Лужкова на своем посту, и тому подобное.
Интересна реакция премьер-министра Путина на это событие. Он так сказал: «Очевидно, что отношения у мэра с президентом не сложились…Президент действовал в строгом соответствии с законом». Многие после этого пришли к выводу о том, что за действиями Медведева маячила тень Путина. Сразу же после увольнения Лужкова в СМИ стала муссироваться тема появления уголовных дела в отношении жены Лужкова – бизнесменши Елены Батуриной, а также в отношении структур, связанных с правительством Москвы. Одной из таких структур как раз и был Банк Москвы. Однако в то время бывший заместитель Центробанка РФ Сергей Алексашенко говорил о том, что не стоит ждать резких движений вокруг банка. Бумаги банка в цене не понизились, частные вклады защищены, финансовые показатели устойчивы… Он ошибался.
Когда уже в этом году я встретился с г-ном Алексашенко и попросил его снова прокомментировать ситуацию вокруг Банка Москвы, он сказал, в частности, следующее: — После того, как Путин стал президентом, государство стало активно участвовать в перераспределении собственности – как в пользу государства так и в пользу отдельных лиц. .. Проблемы БМ начинаются в тот момент, когда ВТБ недружественно поглощает – рейдерски- Банк Москвы. ВТБ посчитал, что купив 48%, он сможет контролировать БМ. Но менеджмент БМ так не захотел. Они эффективно отстроили систему защиты. Была ли у них дыра раньше – не знаю. Но, похоже, что какие-то проблемы существовали до прихода ВТБ…» О том, что преследование Бородина имеет явно выраженный политический характер и мотивации, свидетельствуют также и обстоятельства приобретения банком ВТБ Банка Москвы. Если говорить языком нефинансовым и неюридическим, а языком обывателя, то произошло следующее. Позволю себе это, как журналист, в чьи обязанности входит, в том числе, и разъяснение читателю вещей неоднозначных и не всегда понятных широкому кругу. При этом воспользуюсь образами другого моего собеседника – экономиста Михаила Делягина. Итак, один человек купил у другого конфету. Он имел право узнать, что именно он покупает – к примеру, развернуть конфету и посмотреть. Странность первая: он почему-то этого не сделал. И купил. Совершил сделку. Заплатил деньги. А потом, через какое-то время, развернул конфету и закричал: меня обманули, там внутри не конфета! Продавец говорит: давай я у тебя выкуплю эту конфету назад по той же цене, что ты заплатил. Странность вторая: покупатель не продал назад конфету. Он предпочел остаться с купленным непонятно чем. Вопрос: так может там все же была вполне съедобная конфета? Если там была не конфета, то почему покупатель так странно себя повел, не вернув конфету назад? Теперь о вещах не образных, а реальных. ВТБ купил Банк Москвы. Что такое Банк Москвы на момент покупки в свете открытых источников? Банк Москвы был одним из немногих российских банков, который имел высокие международные кредитные рейтинги, рейтинги международных банков, таких как Goldman Sachs, JPMorgan Chase, Credit Suisse и так далее, которые были среди его акционеров. Банк Москвы был очень заметен на международной арене, он выпускал облигации в швейцарских франках, в американских долларах, даже сингапурских долларах, имеет дочерние компании, дочерние банки и за границей, в частности в Германии, в Сербии. Если учесть, что в России около тысячи банков, из них ведущих всего 200, то Банк Москвы занимал пятую строчку в рейтинге. И вот эту «конфету» купил ВТБ. … ВТБ заплатил больше ста миллиардов за 47% акций Банка Москвы. И закричал- там дыра размером в 14 млрд долларов! Сергей Дубинин, бывший председатель Центробанка РФ и председатель наблюдательного совета ВТБ, так прокомментировал этот факт: — Это удивительно, насколько масштабной оказалась та финансовая проблема, с которой мы столкнулись. Я подключился на заключительном этапе к анализу ситуации. Как раз вся дискуссия шла, можно ли лечить. ..Та команда, которая пришла в банк, оценивает эту сумму примерно в 350-360 млрд. рублей. Это проблемные, так называемые токсичные активы, т.е. это то, что под сомнением,.. Вопрос корреспондента: Т.е. для вас эта история целиком получилась неожиданной, такое количество проблем вы не ожидали получить? Ответ С. Дубинина: Не ожидали. Странность очередная: высококлассный профессионал, бывший глава Центробанка, председатель наблюдательного совета не ожидал! А как же он, высококлассный профессионал, собирался покупать конфету, даже не поинтересовавшись, что там внутри обертки? А вот мнение главы банка ВТБ Андрея Костина: На вопрос посетителя сайта ВТБ «Зачем Вам «Банк Москвы» с его задолженностью?» г-н Костин ответил: – С задолженностью, конечно, Банк Москвы хуже, чем без задолженности. Но мы имеем то, что имеем. Конечно, до сих пор сложно представить и поверить, что в наше время могла существовать такая система, при которой подлог, воровство применялось в таких масштабах, как это было в Банке Москвы. Я думаю, что это вообще должно войти в историю российского мошенничества, хотя наша экономика на подобные примеры богата. Вопрос: пошли бы мы туда, если бы знали все заранее? Наверное, нет, не пошли. Но случилось так, как случилось в жизни. Вынужден повториться: вообще удивительно, что такая серьезная сделка, как покупка банка, происходила без должной подготовки и так стремительно, как обычно проводятся спецоперации во время боевых действий (это я вам как бывший военный журналист говорю), но никак не мирные бизнес-сделки.
При этом непонятно, почему на начальном этапе покупки переговоры с Банком Москвы – г-ном Бородиным вел не глава ВТБ г-н Костин, а некто г-н Юсуфов. При этом сам г-н Бородин был выдавлен в Лондон, а в отношении него возбудили несколько уголовных дел (видимо для того, чтобы сговорчивей был?) Вот мнение независимого эксперта Михаила Делягина, директора Института проблем глобализации: — Банк Москвы был серьезен, единственный муниципальный банк в стране. Собянин не самостоятельная фигура, ему сказали более влиятельные люди, и он так поступил Кто эти более серьезные? Путин, Медведев, Костин… Банк Москвы имеет прибыль за счет работы с деньгами Москвы. А теперь возникнут проблемы у Собянина – зачем ему отдавать прибыли Москвы. …Российская экономика всегда была политизированной, и при Ельцине тоже. Она стала политизированной по другому – стала принадлежать государству прямо. Олигархи Путина сидят внутри системы и контролируют ее изнутри. Лужкова ликвидировали. Остались куски сладкие. Один из них – Банк Москвы. Его и съели. Был бы убыточный, никому он не был бы нужен. Итак, получается, что вся эта история – абсолютная политик? О ВТБ и Костине Заинтересованные налогоплательщики спросили на «прямой линии» у Костина: «Зачем вам нужен Банк Москвы с такими проблемами?» Ведь сегодня уже и школьнику понятно, что на выделенные деньги можно было открыть новый процветающий банк, который бы выполнил обязательства перед клиентами Банка Москвы. Летом Костин говорил красивые слова о том, что покупка Банка Москвы поможет ВТБ развить бизнес. Теперь он уже этого не говорит. Мало того – он признал, что в Банке Москвы воровали по-крупному. «А сейчас мы имеем, что имеем», — сказал Костин, пообещав довести Банк Москвы до ума. «Ответ так ответ», — подумали граждане, не удовлетворившись им. Ни для кого не секрет, что бывший глава Банка Москвы Андрей Бородин заявил недавно, что банк у него отобрали. И граждане в это верят. Ведь, ВТБ, действительно, ловко удалось втянуть государство в историю с Банком Москвы. На это Костину попенял недавно и Владимир Путин.
И правда, странно, когда крупный банк решается на покупку другого банка и, начав это дело, идет за деньгами к государству. И это при том, что у Банка Москвы были и другие покупатели. Эксперты не раз отмечали, что до самого конца в ситуацию с Банком Москвы могли вмешаться другие люди и договориться с Бородиным полюбовно. Но заявивший в узком кругу Костин о том, что объявляет Бородину «личную вендетту», не отступил. Россияне это объясняют, судя по тому, что пишут в сети, просто: «Банк Москвы нужен ВТБ потому что и в ВТБ тоже воруют». Известный блогер и борец с коррупцией Алексей Навальный так прямо и написал: «В ВТБ крадут страстно и воодушевленно, это настоящие профессионалы – певцы мошенничества и расхищения». Парадоксально, но признал некоторые нелицеприятные факты и сам Андрей Костин, отвечая на «прямой линии» на вопрос о многострадальных буровых установках. (Подробнее об этом можно прочитать в блоге Навального в ЖЖ- прим. Автора) Казалось бы, нашумевшая история с «Банком Москвы» должна сойти на нет, ведь операция по рейдерскому захвату практически завершилась: наиприбыльнейший банк взят и с ним можно делать все что угодно – вплоть до объявления его банкротом с дальнейшей аферой по его спасению с участием государства. Как говорится, если звезды зажигаются, это кому-то нужно.
Но история не завершается. В чем дело? А вот в чем. Бывший президент «Банка Москвы» Андрей Бородин не молчит, пытаясь защитить свою деловую репутацию, задает неудобные вопросы типа: а куда делись деньги в размере 103 миллиардов рублей? Почему они не поступили в бюджет Москвы в результате сделки по выкупу ВТБ у города его доли в «Банке Москвы»? И начинается выдвижение новых обвинений-небылиц в адрес Бородина, и снова дается команда «фас» СМИ. Выходит заказной сюжет на Первом канале, а в данный момент вовсю стряпается заказуха для пятничного вечернего эфира НТВ. Кто заказчики? Кто заказывает музыку? Да, как и прежде, те же государственные люди – кураторы политического заказа по моральному уничтожению бывшего руководства «Банка Москвы» . Очевидно, что в России справедливого разбирательства и справедливого суда над А.Бородиным не будет и быть не может, потому что уголовные дела в отношении него сфабрикованы и имеют отчетливый политический аспект. Дело Архангельского Из письма Виталия Архангельского бывшему начальнику Главного управления МВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Михаилу Суходольскому: « …В течение двух я лет проживаю во Франции, находясь в международном и федеральном розыске…Моя история началась в октябре 2005 года, когда на меня, успешного предпринимателя, было совершено покушение. …Я обратился в РУВД Приморского района Санкт-Петербурга…Результатом …стало предложение тогдашнего начальника ГУ МВД В.Пиотровского ежемесячно платить рекомендованному им частному охранному предприятию баснословную сумму денег для моей охраны и защиты от милиции. Будучи бизнесменом честных правил, я …отказался. С этого времени я жил под градом постоянного шантажа и угроз со стороны сотрудников ГУВД по СПБ и Ленобласти. Следователь Ю. Левицкая с начала 2007 года постоянно возбуждала новые и новые уголовные дела…, прикрываясь при этом личным указанием Пиотровского и прикрытием губернатора Валентины Матвиенко. …Весной 2009 года мой бизнес подвергся рейдерской атаке со стороны ОАО «Банк «Санкт-Петербург». …В ответ на мою непокорность и противостояние рейдерам по указанию В. Пиотровского (со слов его ближайших сотрудников) было решено посадить меня в тюрьму. Получив эту информацию, в июне 2009 года я покинул территорию России…Мое обращение к президенту РФ еще более озлобило рейдеров в погонах. …Прошу Вас разобраться в ситуации и наказать виновных, а мне дать возможность вернуться на Родину для продолжения бизнес-проектов». Надо ли говорить о том, что ответа от полицейского генерала не последовало? (Забегая наперед, отмечу: и Пиотровский, и Суходольский были отстранены от своих должностей по непонятным для общественности причинам). Суть дела В 2009 году группа компаний OMG (руководитель группы — бизнесмен Виталий Архангельский) задолжала банку «Санкт-Петербург» около 2,5 млрд рублей и в разгар кризиса (это важное обстоятельство!) не смог вернуть деньги.
После этого банк «Санкт–Петербург» затребовал возврат кредита в полном объеме, нарушив свои обязательства о пролонгации кредита. В результате активных действий привлеченных банком силовых структур «Санкт-Петербург» получил контроль над некоторыми активами группы OMG. (Как рассказал мне позже сам Архангельский, происходило это так: председатель правления банка «Санкт-Петербург» Александр Савельев вызвал его к себе и в ультимативной форме, сопровождавшейся угрозами применения насилия по отношению к нему и членам его семьи, потребовал подписать договор купли-продажи долей в уставном капитале ООО «Западный терминал» (99%) и ООО «Страховая компания «Скандинавия» (100 %) в пользу некоторых компаний по цене, в несколько тысяч (!) раз ниже балансовой стоимости этих долей. Отметим: стоимость обеих фирм значительно превышала задолженность банку. Давление оказалось сильным: бизнесмен вынужден был уступить. Позже страховая компания «Скандинавия» (один из активов) потеряла клиентов и лицензию, а «Западный терминал» (еще один из активов) — грузоотправителей и статус таможенной зоны. Почти всё их имущество было распродано. К примеру, недвижимость «Скандинавии» за 10 млн. евро была куплена на торгах малоизвестным ООО «Соло» (мне это сразу напомнило историю с «Байкалфинансгрупп» — прим. автора). Как сказали мне в банке «Санкт–Петербург», «часть долга «Осло Марин Групп» удалось вернуть, но работа по взысканию денег продолжается». О том, что «взыскание» сродни рейдерскому захвату чужого бизнеса, в банке, разумеется, умолчали. Надо заметить, что OMG кредитовался в нескольких банках, в том числе и банке “Возрождение”. В отличие от своих коллег из «Санкт-Петербурга», «Возрождение» даже после преследования Архангельского прислал письмо (май 2011 года) на его имя, где выразил готовность сотрудничать и дальше и отметил, что стороны выполняют все взятые на себя обязательства, продолжая реализацию проекта по развитию инфраструктуры Выборгского порта. Руководство банка «Санкт-Петербург» пошло другим путем – угроз, силового давления и судебного преследования.
Хотя не могло не понимать, что проекты OMG требуют длительного срока кредитования, и что кризис внес свои коррективы не только в бизнес Архангельского. А теперь вспомним: много ли мы знаем примеров, когда банки именно таким образом пытались вернуть кредиты? У того же банка «Санкт-Петербург» точно такая же ситуация с невозможностью обслуживать кредиты возникла и со строительной компанией ЛЭК, и с топливной компанией «Фаэтон»… Но их владельцы почему-то не стали объектами столь пристального и столь деятельного внимания силовых структур города на Неве. Архангельский стал. Мнение банковских Почему именно Архангельский был выбран жертвой? Об этом я спросил одного из владельцев и председателя правления банка «Санкт-Петербург» Александра Савельева. Сначала по телефону, а потом и лично: случайно удалось пройти через усиленный барьер охраны и задать вопрос Александру Васильевичу насчет ситуации с OMG. Однако г-н Савельев, ранее охотно общавшийся со мной по телефону, на этот раз, испуганно озираясь, сказал, что по этому вопросу надо обратиться к его заместителю Ирине Малышевой. Не знаю, почему г-н Савельев испугался говорить со мной. Может, знал, что я обязательно спрошу об обстоятельствах приобретения банком долей «Западного терминала» и «Скандинавии»; о запугивании бизнесмена; о его личной причастности к тем фирмам, которые стали владельцами отобранных у Архангельского активов? Заместитель председателя правления банка «Санкт-Петербург» Ирина Малышева сообщила следующее: — Господин Архангельский уехал из страны, убежал. Наш банк последним подал на него заявление по взысканию долгов. Нам не с кем было разговаривать, почему он так оценивал свои активы. Он к нам пришел уже с долгами. Морской банк первым был – там он по подложным документам получил кредит….Банк «Возрождение» не стал требовать возврата кредита – это для нас загадка… Он кинул пять банков…». Буквально каждое предложение г-жи Малышевой, мягко говоря, оказалось неточным. Например: она утверждает, что Архангельский по подложным документам получил кредит в банке «Возрождение». Мало того, что это утверждение ничем не подтверждается, так оно еще и противоречит фактам: банк «Возрождение» до сих пор кредитует бизнес-проекты Архангельского. Никто «пять банков», выражаясь финансово-юридическим языком госпожи Малышевой, не кидал. В противном случае претензии к OMG были бы не у одного «Санкт-Петербурга». Финансы поют…
Оговорюсь сразу: я не специалист в финансовой сфере. Поэтому прояснить ситуацию и позицию банка я попросил заместителя управляющего одного из крупных зарубежных банков, работающих в России. При этом я не стал называть ни фамилию заемщика, ни название банка – только суть дела. Опытный в банковском деле специалист (ее фамилия есть в распоряжении редакции – прим. Ред.) пояснила мне, что такая ситуация, когда и кредит большой, и заемщик хорошо известен банку, и активы неплохие у заемщика – и при этом все равно возникает конфликт – нетипична. У банка есть много рычагов для решения проблем по задолженности. Один из них – реструктуризация долга: пересмотр договорных условий с тем, чтобы избежать конфликта. Конечно, это не бесплатная услуга со стороны банка – за это он, как правило, набавляет процентную ставку. Но для заемщика это выход, а не кабала. Далее. Банк обычно сам помогает должнику найти пути выхода из сложившихся обстоятельств. Уважающий себя банк никогда не опустится до объявления войны заемщику. И если уж дело дошло до того, что должник скрылся (а такое редко, но бывает), то к делу приступают коллекторские фирмы. Сам банк никому не угрожает лично и ничего не требует « с пистолетом у виска». В приведенном примере речь можно вести о том, что решение о силовом методе было принято, скорей всего, не банком, а кем-то со стороны, заинтересованным лицом. Или же тем, кто владеет банком. Я спросил у банковского эксперта, как тщательно банк изучает активы заемщика? Ответ: тщательно – не то слово. Сверхтщательно. Чуть ли не под микроскопом. Кредитный договор – вещь серьезная. Поэтому банк скрупулезно изучает и оценивает имущество, заложенное под кредит. В договоре учитываются и условия возврата кредита, и способы разрешения конфликтных ситуаций. Один из способов, в частности, — снижение долговой нагрузки путем реализации принадлежащих должнику активов. Но банки на это идут неохотно, потому что в кризис активы, как правило, обесцениваются. Далее из разговора со специалистом я понял, что для банка выдача кредитов — основной бизнес. И невозврат части кредитов — это нормальный риск, который заложен в процентную ставку. Собственно, чей-то невозврат кредита уже оплачен кем-то другим. И воевать с заемщиком имеет смысл лишь тогда, когда есть умысел на завладение активами заемщика. Разумеется, предусмотрена и уголовная ответственность за невозврат кредита. Но такая возможность существует только в том случае, если банку удастся доказать в суде, что заемщик брал кредит именно с целью хищения и с самого начала не планировал его возвращать.
P.S. 28 июня этого года суд в Ницце принял решение об остановке всех судебных процессов в отношении Виталия Архангельского и его семьи — до завершения уголовного разбирательства по уголовному делу в отношении банка «Санкт-Петербург» и его руководителей, расследование по которому (по факту фальсификации документов и обману суда, направленному на кражу чужого имущества во Франции) ведет трибунал Ниццы. Французский суд счел, что для признания во Франции решений российского суда необходимо убедиться, что эти решения не были вынесены в нарушение международного правопорядка. А установить это должно уголовное разбирательство. Тот факт, что французское правосудие дважды отказало России в экстрадиции Архангельского, также был принят во внимание.
Григорий Пасько, журналист, директор Фонда поддержки расследовательской журналистики
Звоните в компанию COFRANCE и наши адвокаты ответят на ваши вопросы. Консультация французских адвокатов по телефону или e-mail бесплатная. Присылайте свои вопросы, документы и контактные данные на наш адрес электронной почты cofr@cofr.ru и наши адвокаты свяжутся с Вами. Мы работаем даже по выходным.
Телефон адвоката во Франции: +33(0)629961135
Российский телефон адвоката во Франции: +78123091786
Факс: +33(0)493801305 +78123091786 (автомат) Вы можете отправить смс и мы свяжемся с Вами: +79650084100 +33(0)629961135